Отрывок из главы 12. Консерватория бурлит:начинается товарищеский суд над дипломником флейтистом, который уже несколько лет играет в симфоническом оркестре Киевской филармонии. Что случилось? Что он сделал? Суд проходит в большом концертном зале консерватории. Зал забит студентами и преподаватели. На сцене стоит стол покрытый красной скатертью, за ним сидят: "судья"--комсорг, актевисты, парторг, сотрудник КГБ. За другим столом сидит "подсудимый": худощавый юноша с интеллигентным лицом. Огромные, умные глаза смотрят печально. Выступает общественный "обвинитель",--шепелявый Вася. --Я осуждаю лицемерного студента, который сдавал все экзамены и особенно научный атеизм на отлично, а сам в это время не только был верующим, но также принадлежал в этом свете Мракобесии к запретной секте "пятидесятников"! Как может советский студент консерватории верить в Бога! Это просто возмутительно! Потом выступают свидетели. Они объясняют почему они считают, что этот студент принадлежит к секте "пятидесятников". --Я его давно подозревал!--говорил один. --Ведь мы живем в общежитии, степендия у нас как известно небольшая. А он уже работал в оркестре. И каждый вечер, возвращаясь с концерта, когда уже все спали, он ложил в наши тумбочки бутерброды и фрукты. А иногда даже деньги, можете себе представить!--и никогда не признавался в этом.

На Рождество всем, кто с ним жил он приносил подарки. Тайно! Кому рубашку положит под подушку, кому галстук, одному брюки принес. Ясное дело, пятидесятник он. Нормальный человек так не поступает. Я сидела абсолютно как прибитая. Я просто не могла поверить своим ушам. Его судили за доброту! Выступил главный обвинитель из местных органов КГБ.--"Религия, товарищи,--это опиум народа!"--хрипел он.--"Наше светлое будущее, коммунизм, нельзя построить на опиуме". В то время в КГБ еще много было малограмотных, и увы, лексикона у него не хватало, и он перескакивал с конституции к коммунизму, а от религии к опиуму, запнулся и выкрикнул под конец своего плакатного, идиотского выступления:--так засудим же товарищи тьму и пусть господствует свет! Все смеялись и хлопали в ладони, потому что этот тип всем надоел. Потом дали слово "подсудимому". Он встал, долго смотрел в зал своими грустными глазами и сказал о том, что он действительно верит в Бога, (зал притих) но этим он не нарушает советской конституции, так как конституция разрешает свободу совести. Потому-то и выбрал кто-то запрещенную секту, чтобы был повод к его обвинению. Но тот кто выдвинул это обвинение прекрасно знает, что ни к какой секте он не прнадлежит. Он называл имена ученых, философов которые верили в бога. Он сказал что вера помогает ему оставаться честным человеком, несмотря ни на что... Он говорил горячо и убедительно. Несколько раз комсорг пытался его остановить, но все кричали--пусть говорит! Когда он закончил, зал восторженно аплодировал, студенты тянули к нему руки, а комсорг закричал:--дебаты закончены! И "Товарищеский суд" вышел на заседание. Через несколько минут объявили приговор: не допустить его до защиты диплома, исключить этого студента из консерватории и запретить ему работать по специальности. Зал шумел, но как-то несмело, перепуганно. И тут на сцену выскачила будущая певица Валентина и завопила на "дыхании":постойте, но ведь у него есть еще диплом за музыкальное училище! Нужно этот диплом так же забрать! Парторг поблогодарил девушку за комсомольскую сознательность. Чтобы вы сгорели оба!--подумала я. Что же это за женщина, которая предала человека, лишила его профессии, которой он учился так много лет! Ведь ее никто не принуждал, не заставлял это делать. Видно эта девица готова была идти на любую подлость ради своей карьеры. Я вышла тогда из этого "товарищеского суда" с чувством ужасного омерзения. Какой произвол,--думала я! И какое лицемерие в самом названии "товарищеский суд",--хороши товарищи!!! Вскоре, студентка Валентина, хотя и имела довольно посредственный голос, в Киевской опере сделала карьеру благодаря эротическим связям с известным развратником директором театра Гонтарем, зятем Никиты Хрущева. Верующего же флейтиста после нескольких лет кто-то встречал на лесозаготовках в далекой Сибири, где он работал лесорубом.

Так в чем же истина? Quod Est Veritas? Да-а-а! Как современно звучат мысли великого поета: ..."К добру и злу печально равнодушны В начале поприща мы вянем без борьбы; Перед опасностью позорно малодушны И перед властию --призренные рабы. И ненавидим мы и любим мы случайно ничем не жертвуя ни злобе ни любви. И царствует в душе какой-то холод тайный, Когда огонь кипит в крови.